Часто мы говорим, что все болезни от нервов, что все родом из детства, не задумываясь слишком над этими словами. Подчас становясь родителями, мы не вполне осознаём то влияние, которое оказываем на своих собственных детей. Как же исправить эту ситуацию, сохранить мир и понимание в семье и вырастить детей счастливыми? Как всегда на помощь нам придёт изучение корня проблемы.
Часто мы говорим, что все болезни от нервов, что все родом из детства, не задумываясь слишком над этими словами. Подчас становясь родителями, мы не вполне осознаём то влияние, которое оказываем на своих собственных детей. Как же исправить эту ситуацию, сохранить мир и понимание в семье и вырастить детей счастливыми? Как всегда на помощь нам придёт изучение корня проблемы.
Когда ребёнок появляется на свет, он растет не только как физическое тело, он развивается как личность. У него возникают свои понимания жизни, философия, мировоззрение, правила, по которым он взаимодействует со своим окружением. Среди факторов оказывающих влияние на эти правила мы можем выделить следующие:
- в первую очередь критические, форс-мажорные обстоятельства: война, беженство, катастрофы и т. д.;
- если ребенок рано сталкивается с какими-то утратами – это тоже фактор риска для возникновения эмоциональных расстройств: обид, страхов, социальных сложностей;
- Иногда ребенок растет в семье, в которой есть значительные проблемы: неполная семья, химическая зависимость кого-то из членов семьи, тяжелые психические или соматические заболевания или те же эмоциональные расстройства у кого-то из родителей или близких;
- наличие физического недостатка. Например детского ожирения, которое потом исчезнет;
- И последний фактор риска – это высокий уровень критики в родительской семье.
Если травматичность предыдущих факторов предельно ясна, то этот последний момент не совсем понятен, так как в нашем российском обществе очень распространено критикантство. И вот давайте на этой модели посмотрим, как происходит формирование определенных правил, установок и поведения в дальнейшей жизни у такого бывшего ребенка.
В семье с высоким уровнем критики у ребёнка формируется негативная схема восприятия себя, своих способностей в сочетании с высокими требованиями к себе и стандартами. Именно это задает такой соревновательный тон, который сопровождает такого ребенка по жизни. И у такого ребенка с негативной схемой восприятия себя возникают установки: «Я не компетентен», то есть я не такой быстрый, я не такой ловкий, я не такой красивый, усредненное вот «я не компетентен». Или «меня нельзя любить, потому что я не такой ловкий, не такой быстрый, не такой красивый» и так далее. И вот эти установки, появляясь в детско-подростковом возрасте, в дальнейшем перестают замечаться, как воздух, которым мы дышим. Но тем не менее эти установки очень влияют на то, как воспринимает реальность, как действует в реальности такой ребенок.
И эти его выводы «вот если я буду стараться», трансформируются в такое правило: «Я должен много и хорошо работать, чтобы моя некомпетентность не проявилась». И получается, что принимая такое решение, он мало отдыхает, так как в сутках 24 часа. Если такой бывший ребенок будет много работать, значит, он будет мало отдыхать. И чтобы иметь всю информацию о предмете компетентности, нужно ее отслеживать. «А вдруг эта информация будет поступать, когда я отдыхаю? Значит, я не должен полностью расслабляться во время отдыха. Я должен отслеживать канал доступа к информации». И тогда эта формула уже выглядит: «Я должен много и хорошо работать. Мало и некачественно отдыхать, тогда моя некомпетентность не проявится».
И эта установка поддерживает такую стратегию компенсаторную как гиперответственность. Много работать, быть ответственным за информацию. И если она тиражируется годами и десятилетиями, то, естественно, она приводит к хронической усталости. То есть это нарушение физического здоровья в связи с такой обстановкой критики, негативной схемы восприятия себя и развитием в дальнейшем вот таких вот последовательностей. Также у такого ребенка, который растет в семье с высоким уровнем критики, может возникать и компенсаторная стратегия избегания, которая проявляется в таком его выводе, что «я буду выполнять все, что говорят взрослые, родители».
И ребёнка обучают, например, аккуратности, говорят, что надо надевать слюнявчик, брать глубокую тарелку, держать ложку в правой руке, и еще целый пакет каких-то инструкций. И ребенок с какого-то момента решает, что он не будет экспериментировать – как без слюнявчика, как без ложки, как без тарелки. И давно уже ему не нужен слюнявчик, а правило избегать риска остается. И такой ребенок откажется поступать в институт с высоким конкурсом, потому что это риск не поступить. Откажется, может быть, от вышестоящей должности, потому что это риск проявить некомпетентность. И так такой бывший ребенок идет по жизни, не рискуя брать те шансы, которые жизнь ему дает. И в итоге он не удовлетворен собой, он не реализован, и вот эта внешняя функция родителей критиковать становится его внутренней функцией.
Он начинает себя грызть: «Как же я не подумал, как же я не предпринял?» и прочее. То есть получается, как врачи говорят про язвенную болезнь желудка: человек себя сгрызает сам, то при такой стратегии избегания возникает множество психосоматических болезней. В частности, язвенная болезнь желудка, гипертоническая болезнь с этими последствиями – инфарктами, инсультами и так далее, бронхиальная астма и более 70 % всех болезней считаются психосоматическими. То есть получается, что внешний конфликт переходит внутрь человека и находит какой-то слабый орган, где возникает какое-то психосоматическое заболевание. Поэтому вот эта стратегия избегания, она также повергает здоровье в виде таких психосоматических расстройств.
Если рассмотреть вот эту стратегию избегания в социальном ракурсе... вот говорят, что жить вообще опасно, кирпичи на голову падают, и, чтобы защитить себя, чтобы быть в безопасности, человек не выходит из дома, он остается в своих стенах. И тогда получается, что он не имеет возможности получать поддержку общества, не имеет возможности профессионально развиваться, иметь друзей, иметь семью, он инвалидизируется как социальный объект. Получается, что эта стратегия избегания приводит не только к повержению здоровья, но и к социальной пассивности.
Третья позиция, когда ребенок решал, что он будет всегда при взрослых, при родителях, приводит к тому, что такой бывший ребенок обязательно должен иметь кого-то рядом, кто будет подсказывать, как действовать, какие шаги предпринимать, – родители, друзья, начальники, соседи. А когда он оказываться один, он совершенно беспомощен. То есть вот эта стратегия, зависимость от других, она реализуется таким образом. И если ее прочитать немножко вот с таким вариантом, зависимость от других – необязательно людей – алкоголя, табака, наркотиков, лекарств и так далее, тогда мы говорим о таком повержении здоровья как химическая зависимость.
Такой ребёнок подрастая, рискует сопровождая такими компенсаторными стратегиями, иметь вышесказанные нарушения здоровья, социальной активности. И когда происходит какая-то провоцирующая ситуация или, как мы говорим, стресс (болезнь, разъезд, бытовые трудности), то вот эти компенсаторные стратегии ломаются на время, потому что они к рутинной жизни приспосабливают человека. Тогда эти установки, которые возникшие в детстве, начинают звучать, как набат, негативными мыслями: «Я не справлюсь, я причина всех несчастий, у меня нет будущего, я безнадежно болен».
И эти негативные мысли переходят в негативные эмоции: тревога, печаль, разочарование, беспомощность, безнадежность. И любые эмоции, и эти в том числе, обязательно имеют телесное представительство. Возникают самые разнообразные телесные симптомы, и неважно где они локализуются, как они выполняются, но всегда, при любых телесных симптомах, происходит потеря энергии, трудности концентрации внимания, нарушение сна, пищевого поведения, социальная пассивность. То есть таким образом проявляется как какая-то болезнь, какие-то телесные симптомы. И если, например, человек обращается за лекарственной помощью, постепенно под воздействием лекарств регулируется энергия, концентрация внимания, сон, аппетит, социальная активность.
Если мы ничего не делаем с этим негативным мышлением и с этими негативными эмоциями, значит, любая стрессовая ситуация, которых в жизни полным-полно, снова и снова включает вот этот драйвер. И получается, что для того, чтобы быть здоровым, очень важно не только регулировать какие-то телесные проявления, но и мышление и эмоционирование. Из этого следует, что человек, который вырос в семье с высоким уровнем критики, нуждается в такой психотерапевтической помощи, в пересмотре тех установок, которые возникли в детстве под воздействием обстоятельств, или в развитии навыков, которых у него не возникло: социальной устойчивости, автономности, поддержки себя.
Высокий уровень критики приводит к таким последствиям, и более того, такая модель поведения тиражируется и в следующем поколении. И получается некий заколдованный круг, в котором высокий уровень критики способствует повреждению и здоровья, и социальной активности, и не дает полного воплощения, самореализации, и влияет еще и на будущее поколение. И в связи с этим особенно важно пересмотреть эти стратегии, изменить в лучшую сторону себя и своё отношение к своему ребёнку.
